– Георгий Николаевич, как изменилась ситуация на Балканах за последние год-полтора?
– Парадокс – событий происходит много, ситуация вроде бы постоянно меняется, но кардинальных перемен пока не происходит. Ключевые тенденции, последних лет на Балканах неизменны – коллективный Запад по-прежнему прикладывает немалые усилия, чтобы, решив в свою пользу все оставшиеся здесь спорные вопросы, окончательно подмять регион под себя, получив, таким образом, полный над ним контроль. Спорными вопросами остаются, в первую очередь, статус самопровозглашенной Республики Косово, а также Республики Сербской (РС) в составе Боснии и Герцеговины (БиГ).
Впрочем, произошло событие, серьезно меняющее экономические, стратегические и политические контуры Европы – подрыв газопроводов «Северный поток – 1» и «Северный поток – 2». Последствия этого будут осмысляться еще долго, но даже сейчас видно, что вытеснение России из Европы приняло физические формы, затрагивает ранее принципиально неприкасаемые сферы, и что интересы бизнеса и властей даже ведущих европейских стран тут в расчет не берутся. И хотя остров Борнхольм находится далеко от Балкан, но диверсия 26 сентября, несомненно, повлияет и на происходящее в балканском регионе.
Статусные вопросы
– В августе случился очередной этап кризиса в отношениях Приштины и Белграда, завершившийся в итоге в пользу косовских албанцев. Естественно, за счет всесторонней поддержки коллективного Запада и, главным образом, Соединенных Штатов. Нынешний премьер-министр Косово – лидер левонационалистической партии «Движение за самоопределение» (Lëvizja Vetëvendosje, LVV) Альбин Курти – добился того, чего хотел: официального согласия Белграда на признание документов граждан самопровозглашенного Косово. Приштина также продолжает ограничивать хождение выдаваемых Белградом личных документов (именно ими предпочитают пользоваться косовские сербы), заставляя сербских жителей края или получать «косовские» документы, или подталкивают их продавать свои дома для переезда. Попутно – силовые структуры Приштины шаг за шагом расширяют своё присутствие в сербских районах Косово, а, соответственно, и усиливают степень контроля над ними.
Самый последний кризис, вызванный попыткой Приштины запретить использование в крае сербских автомобильных номеров, привел к серьезному обострению обстановки и даже к демонстративному выходу сербов из органов власти края (за ними закреплены специальные квоты). Несмотря на декларативное давление Запада на кабинет Курти, даже в такой ситуации он не пошел на выполнение прежних соглашений, предусматривающих создание дополнительных политических структур для сербской общины – Ассоциации сербских районов.
В Боснии и Герцеговине не ослабевает давление на Республику Сербскую, направленное на ограничение ее автономии и усиление контроля над ней центральных органов власти Сараево. Крупных успехов за последнее время здесь Запад не достиг. Во многом, видимо, потому, что нынешний «международный наместник», германский политик Кристиан Шмидт, занимающий с августа 2021 года пост «международного губернатора» БиГ, а именно – верховного представителя по Боснии и Герцеговине (должность, созданная так называемым «международным сообществом» для исполнения Дейтонских соглашений, направленных на прекращение гражданской войны 1992-1995 годов, разделение враждующих сторон и обособление их территорий), которого не признают в этом качестве Россия и власти РС, попал этим летом в сложное положение. Как раз перед новым циклом выборов (октябрь 2022 года). Очередная попытка реформировать избирательное законодательство БиГ закончилась крайне неудачно. Дело в том, что интересы трех основных национальных общин страны – бошняков (боснийских мусульман), хорватов и сербов противоречат друг другу, и их практически невозможно согласовать. Шмидт же попытался максимально учесть пожелания хорватов, голос которых в политической системе федерации Боснии и Герцеговины (хорвато-бошнякская часть страны) был фактически полностью подавлен бошняками. Хорватов там не более 20%, поэтому в любой ситуации бошняки их успешно «переголосовывают» и практически полностью лишают какого-либо представительства во власти. Понятно, что хорватам это очень не нравилось. А Шмидт вдруг попытался их интересы учесть, что и вызвало взрыв возмущения уже со стороны бошняков. И, если до этого бошняки критиковали его за то, что Шмидт недостаточно активно давит на сербов, то теперь они увидели в нем какого-то бессмысленного внешнего чиновника, который приехал и только всё ломает и всем вредит. Поэтому темпы решения ключевых задач в БиГ, поставленных Коллективным Западом, заметно снизились, а боснийские сербы на какое-то время получили передышку.
Однако совсем расслабляться им не дают. Потому, что Шмидту, несмотря на «досадное недоразумение» с бошняками-хорватами, удалось-таки кое-чего добиться. Так, несмотря на непризнание его легитимности властями Республики Сербской и Россией, под мощным давлением Запада он был признан Белградом. Укрепило его позиции в борьбе с Баня Лукой и наращивание военного контингента НАТО в БиГ, и активизация Лондона, выступающего за борьбу со сторонниками России в регионе.
Второго октября в БиГ прошли выборы нескольких уровней: Президиума страны (коллективный президент), Парламентской скупщины (общегосударственный парламент), президентов и парламентов Республики Сербской и Федерации БиГ. Новостью стала попытка «цветной революции» в РС, когда проигравшая кандидат от оппозиции Елена Тривич попыталась оспорить победу выигравшего президентские выборы Милорада Додика. Однако даже почти месячный пересчет голосов в ЦИК БиГ лишь подтвердил предварительный результат.
Более серьезные перемены произошли в бошняцком сегменте политического поля – доселе почти нерушимая монополия на власть религиозно-национальной «Партии демократического действия» (Stranka Demokratske Akcije, SDA) дала серьезную трещину – ее глава Бакир Изетбегович проиграл выборы кандидату леволиберальной коалиции Денису Звиздичу.
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
SDA была создана ещё в СФРЮ (Социалистическая Федеративная Республика Югославия) – в 1990 году – исламистом Алией Изетбеговичем и объединила всех сторонников сепаратистской сецессии БиГ. Сын Алии – Бакир Изетбегович – является нынешним лидером партии.
–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
Начавшийся период формирования коалиций не обещает быстрых решений. Из-за сложной структуры органов власти и раскола внутри бошняцкого блока он может затянуться на месяцы (иногда общебоснийский Совет министров не могли сформировать более года), тормозя на это время основные политические решения.
Джуканович «против всех»
– Продолжается и сложная борьба за власть в Черногории. Получивший два года назад тяжелейший политический удар президент Мило Джуканович, будучи весьма искусным политиком, смог переиграть фактически всех своих противников.
Тут есть два крупных фактора. Во-первых, объективная усталость от него населения и всеобщее недовольство его правлением, что и породило мощное народное движение «крестных ходов» 2020 года, которое, собственно, и вылилось в итоге в то, что к власти в Черногории два года назад пришла оппозиционная коалиция. Во-вторых, накопившаяся усталость от него его западных кураторов. По крайней мере, последний год Коллективный Запад уже, в принципе, был готов на его полное устранение от власти. Явно прослеживалась тенденция, что США, Великобританию и Евросоюз вполне устроило бы формирование в Черногории нового «режима Джукановича», но без самого Мило Джукановича.
Идея была в том, чтобы сохранить его «Демократическую партию социалистов Черногории» (ДПС, «Демократска партија социјалиста Црне Горе» – бывшая «Коммунистическая партия Черногории») и проводимую ее функционерами политику, со сменой ключевых публичных фигур. У этой идеи много сторонников не только на Западе, но и внутри страны, но есть и влиятельный противник – сам Мило Джуканович. И пока ему удалось дважды подряд добиться в этом противостоянии крупных политических успехов.
Во-первых, в феврале 2022 года он инициировал правительственный кризис, в результате чего оппозиционная коалиция была расколота, а его политический противник и глава этой самой коалиции Здравко Кривокапич был вынужден уйти в отставку с поста премьер-министра, получив вотум недоверия в Скупщине Черногории.
Новое правительство было сформировано вокруг молодого воспитанника структур Джорджа Сороса, этнического албанца Дритана Абазовича, главы «зеленой», социально-либеральной и проевропейской партии URA (United Reform Action, Гражданское движение «Объединённое реформистское действие»).
В итоге правительство было сформировано при активной поддержке партии Джукановича – ДПС, хотя сами ее представители в это правительство не вошли. А в августе было торпедировано уже и правительство Абазовича, которому было поставлено в вину заключение соглашения с Сербской Православной Церковью (СПЦ), регулирующего ее правовой статус в стране и гарантирующее её имущественные и иные права.
Напомню, что в Черногории традиционно действует епархия СПЦ – Черногорско-Приморская митрополия с центром в монастыре Цетине. Но с 2000 года при всесторонней поддержке Джукановича в стране активно работает и так называемая «Черногорская православная церковь», до сих пор пребывающая вне общения со Вселенским православием, которая функционирует как НПО – неправительственная общественная организация, провозгласившая независимость от Сербской Православной Церкви.
В настоящее время в стране назревает политический кризис – оппозиция сформировала коалицию под правительство Миодрага Лекича (основатель и президент либерально-консервативного демократического альянса ДЕМОС), успела даже получить одобрение Запада, подтвердив верность антироссийскому курсу при праве на демонтаж политических бастионов Джукановича, но правитель Черногории отказывается дать своим противникам мандат на формирование кабинета. В итоге в парламенте звучат призывы к досрочным президентским выборам, а глава государства заговорил о досрочных выборах в Скупщину.
Пока последним серьезным ударом по Джукановичу стали результаты местных выборов 23 октября, на которых его партия потеряла контроль над Подгорицей, столицей страны, и рядом других городов.
– Сам он фактически остается у руля?
– Он остается президентом Черногории. Выборы у него будут весной 2023 года. Пока непонятно пойдет ли он еще раз на выборы президента. Но Джуканович мастерски воспользовался кризисом на Украине. Он постоянно продавливает антироссийскую линию. И навязывает себя как уникального, единственного серьезного партнера, который в состоянии реально продвигать политику Коллективного Запада в своей стране. Проще говоря, позиционирует себя в качестве коня, которого не меняют на переправе. Да, у Запада к нему есть масса претензий, коррупционных и так далее, но раз «на кону – будущее Европы, перспективы дальнейшего распространения западных ценностей, судьба человечества» и прочее, то «никак нельзя отталкивать столь верного и проверенного союзника» США, Великобритании и Евросоюза, как Мило Джуканович. Соответственно, в контексте решения стратегических вопросов глобального мироустройства Коллективному Западу предлагается просто закрыть глаза на «безобидные шалости» Джукановича в Черногории. И надо признать, что в этом Мило оказался достаточно успешен, так как такие доводы оказываются для его западных кураторов более, чем убедительными.
Новая волна «Холодной войны»
– Принципиально новая тенденция, которая теперь оказывает огромное воздействие на обстановку в регионе, – безусловно, кризис на Украине. Потому, что, порождённая им новая волна «Холодной войны», влияет на очень и очень многое. В том числе – на все энергетические и инфраструктурные проекты. В частности, большие проблемы возникли у таких государств, как Сербия, которые ориентировалась, прежде всего, на использование российских энергоносителей. Это – общеевропейский контекст замещения поступавших объемов сырья из других источников, и, естественно, связанный с этим комплекс сопутствующих проблем. В первую очередь, рост цен на все энергоносители, который кардинально влияет не только на эффективность всей действующей экономической цепочки, но и неизбежно отражается на социально-политической ситуации. Это – новый, фундаментальный фактор.
И здесь важно отметить, что из всех государств Европы только на Балканах и только в странах «сербской зоны» пророссийские симпатии политически получили реальное выражение. К антироссийским санкциям не присоединилась только Сербия. И БиГ – государство, по своей сути, расколотое, существенная часть которого, а именно Республика Сербская, никаких санкций против России не одобряла, а, соответственно, Босния и Герцеговина не может к ним присоединиться. Хотя федерация БиГ и, прежде всего, центральные органы власти в Сараево, настаивают на поддержке всех антироссийских инициатив. В итоге, сейчас, например, из всех европейских стран только с Белградом у Москвы есть прямое авиасообщение, но и не только это. Но главное, что это обстоятельство вызвано, прежде всего, не материальным фактором, над которым люди, может быть, привыкли посмеиваться (имею в виду пророссийские настроения славянских народов Балкан), а в большей степени – духовным. «Настроения» стали реальным фактом, заметно влияющим на балканскую политику, на решения правительств. Если мы посмотрим материалы последних социологических опросов, то, например, в Сербии против присоединения к антироссийским санкциям выступает более 80%. Причем, в мае это было 82%, а в конце июля – уже 84%. Это действительно очень сильно влияет на действия того же сербского правительства.
Положить конец
– Также важно отметить, что продолжает укрепляться тенденция по заметной активизации участия Великобритании в жизни Балканского региона.
– Британцы всё-таки возвращаются на Балканы?
– Уже вернулись. Причем, вернулись в полный рост. Они включились в решение «косовского вопроса», активно играют в Сербии, Черногории, а также в Боснии и Герцеговине. Это – то, что видно невооруженным глазом. Действуют они в рамках стратегии вытеснения России, направленной, как на существенное сокращение российского присутствия на Балканах, так и на кардинальное снижение влияния нашей страны в регионе. Тут они себя позиционируют как наиболее опытных и эффективных профессионалов в этой сфере. Они акцентируют внимание на том, что всё это делать необходимо, что Россия пытается дестабилизировать Балканский регион и этому нужно положить конец.
Сейчас, в условиях «украинского кризиса», это всё приняло еще более острые формы. Как, например, и требования к балканским странам присоединяться к антироссийским санкциям. Потому, что, одно дело, это балканские страны Евросоюза (здесь, кстати, все государства, кроме Сербии и БиГ – в НАТО, только не всех взяли в ЕС), а другое дело, что абсолютно от всех стран региона Брюссель, Вашингтон и Лондон требуют проведения общей внешней политики. И если Северная Македония, Албания и Черногория к санкциям присоединились без вопросов, то Сербия и БиГ – нет. Хотя эта тема в последние полгода стала крайне актуальной. Если раньше это были какие-то полуофициальные призывы к борьбе с вредоносным российским влиянием, то сейчас это уже официальные требования, направленные на то, что внешняя политика стран должна быть гармонизирована с линией Брюсселя.
Это вызывает сильное раздражение жителей, например, Сербии. И правительство пока старается лавировать, избегая каких-то резких и окончательных шагов. Так, были факты голосования Белграда в международных организациях за резолюции с осуждением России. Но на официальном уровне и в проправительственной прессе это подается как неизбежные уступки, необходимые для неприсоединения к антироссийским санкциям как таковым.
– Получается, что официально Белград не присоединятся к антироссийским санкциям, а, по факту, их довольно четко соблюдает. Разве не так?
– Есть ряд объективных факторов, которые на это влияют. Так, Сербия не имеет выхода к морю. Мало того, она окружена странами Евросоюза и НАТО. Кроме Боснии и Герцеговины, которая, впрочем, тоже никаких независимых выходов никуда не имеет. А, соответственно, поставки тех же энергоносителей в Сербию идут через те самые государства, которые контролируются либо членами НАТО, либо участниками как НАТО, так и ЕС. В силу этого, Сербия и БиГ подвержены давлению со стороны Коллективного Запада. Потому, что, допустим, хорваты блокируют поставки российской нефти для сербских нефтеперерабатывающих заводов НИС («Нафтна индустрија Србије»), которые контролируются Группой «Газпром».
– Но чем же можно заместить российские поставки углеводородного сырья в регион?
– Эта проблема относится не только к Балканам, но и ко всей Европе. Предлагается искать другие источники поставок – Ближний Восток, Африка, Латинская Америка. Мало того, что необходимые объемы сложно будет найти на свободном рынке, но, очевидно, что они еще и будут стоить в разы дороже, чем по долгосрочным контрактам с российскими компаниями. Что касается Сербии, она продлила долгосрочные контракты с Группой «Газпром» еще в мае. Вопрос в том, насколько их удастся исполнить.
– А что мешает закупать газ, допустим, через посредников, как это успешно делают те же страны Западной Европы, чтобы обойти свои же санкции?
– Теоретически это, конечно, возможно, но практически здесь действует следующий механизм. Крупные европейские государства не отказывают себе в удовольствии «помучить» страны поменьше и победнее, которые от них сильно зависят. Поиздеваться над ними, показать «кто в доме хозяин». От небольших государств они требуют проявления не просто лояльности, но покорности. И это то, с чем приходится сталкиваться тому же Белграду.
Понятно, что сейчас никто не будет раскрывать как все они технически выходят из создавшейся ситуации, где и на каких рынках они берут подсанкционный товар, с какими накрутками или скидками. Никто этого афишировать не будет.
Дышать будет труднее
– Не приведет это всё, на фоне антиковидных ограничений и деградации туристической отрасли, к социальным взрывам в небольших европейских странах, где население и так не особо богато живёт? В той же Черногории, например.
– Сложно сказать приведет ли это к социальным взрывам, хотя и такого развития событий, безусловно, исключать не следует. Но можно не сомневаться, что это значительно ухудшит экологическую обстановку в Балканском регионе. Дело в том, что на Балканах, особенно в негазифицированных районах, которые, как известно, достаточно обширны по своей территории, основными ресурсами для отопления являются уголь и дрова. И нужно отметить, что и в газифицированной части региона основная масса потребителей постоянно переключается на самое дешевое топливо. Поэтому, когда газ дорожает, а сейчас это именно так, балканское население массово переходит на лигнит и дрова. А это приводит к крайне сильному задымлению воздуха. И это, поверьте, гораздо страшнее, чем, когда российские города накрывает смогом из-за лесных пожаров, как это было буквально прошедшим летом. Для Балкан это не редкость, но очевидно, что сейчас ситуация стремительно усугубляется. Так что дышать в регионе будет всё сложнее.
– Но если, из-за высоких цен и санкций, нефть и газ будут недоступны для большинства потребителей, а все бросятся переходить на дрова и уголь, то и стоимость последних тоже неизбежно возрастет…
– Они уже дорожают. Но здесь положение не такое критическое. Дело в том, что Балканы могут обеспечить себя собственным лигнитом и дровами. И надо понимать, что для местных поставщиков создавшаяся ситуация во многом даже выгодна. А главное, есть потенциальные резервы этого топлива, которые позволяют смягчить разгорающийся кризис. Хотя очевидно, что большинству населения и в этом случае приходится несладко. В то же время, не нужно забывать, что зимы на Балканах всё-таки не так уж и суровы.
Конечно, высокие цены на энергоносители неизбежно ударят по региональной промышленности. И нужно понимать, что она и так находится в нокауте еще с 1990-х. Естественно, ценовые скачки будут крайне болезненны для достаточно небольших и не сильно богатых балканских стран. Для примера – власти самопровозглашенного Косово еще в августе ввели чрезвычайное положение в связи с энергетическим кризисом. Причем, чуть ли ни с применения веерных отключений.
Так что на Балканах ситуация тяжелая. И, кстати, если говорить о вероятности социальных взрывов в регионе, нужно отметить, что в результате здесь резко возрастает роль местных авторитарных и полуавторитарных режимов. Потому, что практически только у них есть реальные шансы удержать ситуацию под контролем, если дела пойдут еще хуже.
Хотя, кстати, нужно заметить, что реальные проблемы могут возникнуть в Черногории. В силу структурных проблем экономики страны.
– То есть вскоре Мило Джуканович всё-таки может потерять власть?
– Наоборот, он сейчас в идеальной ситуации в этом плане, так как «де юре» сейчас у власти не он. Напомню, что Черногория – парламентская республика, а Джуканович – президент. И есть все возможности для снятия с себя ответственности за обстановку, в духе «при нас все было хорошо, черногорский бизнес прекрасно развивался», а теперь «пришли крикуны и всё развалили». Этот тезис он будет использовать в свою пользу по максимуму. И, надо думать, вполне успешно для себя.
Риск выдавливания
– В какой ситуации на Балканах сейчас оказались российские компании, в том числе энергетические?
– Все они так или иначе столкнулись с большими сложностями. Прежде всего от введенных антироссийских санкций. Как минимум из-за того, что резко затруднилась логистика ввоза-вывоза-сбыта сырья и продуктов его переработки. Помимо этого, усилился риск выдавливания нашего бизнеса из региона. Поскольку заявляется, что ограничения вводятся не против, допустим, той же Сербии, а накладываются именно на российские компании. Поэтому еще в мае в стране возобновились традиционные уже дискуссии об эффективности контроля российскими инвесторами одной из крупнейших вертикально-интегрированных энергетических компаний в Юго-Восточной Европе – сербской «Нафтна индустрија Србије». В этом нет ничего удивительного – Коллективный Запад давно пытается выдавить российский бизнес, особенно топливно-энергетический, с Балкан. И НИС тут, к сожалению, не является каким-то исключением. В нынешней ситуации обсуждается вопрос о возможности изменении структуры собственности «Нафтна индустрија Србије» для снятия возникших препятствий для успешной работы компании.
Напомню, что крупнейшим акционером НИС является Группа «Газпром», владеющая долей в 56,15% акций, 29,87% акционерного капитала принадлежит Республике Сербия, остальное – гражданам, сотрудникам, бывшим сотрудникам и иным миноритарным акционерам.
Активизация таких обсуждений была отмечена в Сербии еще в мае, а с новой силой дискуссии возобновились уже в августе. Речь идет о том, что проблему необходимо как-то решать: либо замещать источники сырья, либо менять структуру собственности.
– То есть, сербы не готовы сопротивляться нарастающему давлению Коллективного Запада и поддерживать Россию и наши компании?
– Почему же, сербы – готовы. Другой вопрос – какие они имеют возможности для этого? Приведу наглядный пример. В июне российская делегация во главе с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым планировала посетить Белград. Но официальный визит был демонстративно сорван. Государства, которые окружают Сербию, просто не предоставили коридора для пролёта российского воздушного судна. Это была демонстрация силы Коллективного Запада и своего рода акт давления, как на Россию, так и на Сербию. И никто – ни мы, ни сербы ничего сделать не смогли. Также и в случае с НИС, если вы понимаете. Идет жесткое противостояние, но у нас, как, впрочем, и у сербов, не так много реальных возможностей, чтобы этому эффективно противостоять именно на Балканах.
Россия, далее – Китай
– Как в нынешней ситуации на последние происходящие изменения на Балканах реагируют внешние игроки, помимо США, Великобритании и ЕС? В частности, Китай.
– Китай, после России, испытывает в регионе наибольшее давление. Коллективный Запад уже открыто выступает против усиливающегося экономического и инфраструктурного присутствия КНР на Балканах. И заявляет, что эта угроза должна быть незамедлительно устранена. Причем, основной удар наносится через неправительственный сектор и через СМИ. Идет массированная кампания, направленная на то, что все китайские проекты несут огромную угрозу окружающей среде. В том числе утверждается, что Китай выводит на Балканы так называемые «грязные производства». А также покупает устаревшие мощности в регионе и максимально использует их в своих интересах, наплевав на экологию. То есть, экология – первая точка удара. Вторая – то, что китайцы коррумпируют местных чиновников и политиков, и навязывают балканским странам кабальные кредитные схемы. И в минимальной степени используют региональные трудовые и природные ресурсы, если они не являются уникальными. Погружая таким образом балканские страны в «долговое рабство». Третье – Китай обвиняют в том, что он экспортирует на Балканы не просто свою рабочую силу, а главным образом своих заключенных, то есть людей, отбывающих в КНР принудительные работы, что, соответственно, кардинально снижает эффективность осуществляемых проектов.
Кроме того, многим не нравится, что Китай создает для своих подданных замкнутую инфраструктуру. То есть, фактически государство в государстве, где не нужно знать никаких других языков, кроме китайского, и вообще нет необходимости для какой-то связи с внешним миром – свои фирмы и компании, магазины и супермаркеты, кафе и столовые, дома и гостиницы, школы и детские сады, и так далее. И никак не интегрируются в европейское общество.
В целом – в последний год КНР впервые столкнулась с системным противодействием ее экономическому проникновению на Балканы.
– Как Россия реагирует на ситуацию, когда на нее теперь оказывается повышенное и нарастающее давление на Балканах?
– Очевидно, что, как и во всём остальном, в своей внешней политике наша страна расставляет приоритеты. И, понятно, что Балканы, безусловно, остаются одним из важных регионов приложения сил. Особенно – Сербия и Республика Сербская в составе Боснии и Герцеговины. Естественно, наша страна заботится о том, чтобы нашим партнерам не пришлось расплачиваться за нас.
Максимум выгоды
– Как вы оцениваете в создавшейся ситуации действия Турции на Балканах?
– Турки «торгуются» на 15 по пятибалльной шкале. Они извлекают максимум выгоды из проблем всех окружающих. Этим можно разве что только восхищаться. Президент Турции Реджеп Эрдоган не пошел на объявление антироссийских санкций и сделал свою страну фактически крупнейшим торговым хабом для России, по крайней мере частично оказавшейся в изоляции, в разы максимизировав прибыль от двусторонней торговли.
На Балканах турки ведут себя примерно также, как, например, и в Сирии. То есть максимально используют фактор зависимости всех игроков, присутствующих в регионе, от Турции. Они сейчас стараются максимально расширить взаимодействие со всеми балканскими странами. И нацелены заполнить те ниши, которые могут освободиться в процессе выдавливания с Балкан других игроков. Кстати, это происходит, если и не при всесторонней поддержке Евросоюза, то, по крайней мере, с его высочайшего согласия. Если раньше ЕС настаивал на препятствовании распространения влияния на балканские государства не только России и Китая, но и Турции, то сейчас претензии к туркам уже не выдвигаются.
Видимо потому, что Эрдоган сохранил статус своей страны как энергетического хаба с газопроводом «Турецкий поток» и всеми альтернативными маршрутами транзита энергоресурсов через турецкую территорию, включая проектируемые магистрали доставки сырья в Европу в обход России. Немаловажно и влияние Турции на перспективы строительства Восточно-средиземноморского трубопровода EastMed (Eastern Mediterranean pipeline), который должен соединить газовые месторождения на шельфе восточной части Средиземного моря с материковой Грецией через Кипр и Крит, а, в связке с газопроводами Poseidon (соединит Грецию и Италию) и IGB (Грецию с Болгарией), позволит организовать поставки газа и в другие страны Европы. Таким образом, благодаря энергетическому кризису, Турция становится для Евросоюза весьма значимым игроком на Балканах, которого не просто уже нельзя игнорировать, а с ним приходится считаться по полной.
Так, например, когда началось обострение противоречий между Россией и Коллективным Западом, Сербия попыталась нарастить число авиарейсов на Москву. У сербов появилось такое окно возможностей, так как они не попали под официальные запреты ни Евросоюза, ни России. Но на них было немедленно оказано давление, и вся эта программа расширения была свернута. Аналогично ситуацией воспользовались и турки, но никто им слова не сказал. А если и говорил, то турки это просто проигнорировали. В то время как Белград такой роскоши себе позволить не мог.
– А какие еще международные игроки, помимо уже упомянутых, сейчас проявляют наибольшую деловую активность на Балканах?
– Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ). Они в регионе уже присутствуют и, по логике, их активность будет увеличиваться. Просто потому, что нынешний политический и вытекающий из него экономический кризис, связанный с мировой энергетикой, ставит ОАЭ (как и многие другие государства Персидского залива) в очень выгодное положение. Американцы в Балканы и копейки не вложат, британцы – и подавно. А Эмиратам просто грех не занять высвобождающиеся ниши, поскольку объективно у них есть прекрасные возможности для активной игры как крупного инвестора. Сложно сказать во что это выльется, но пытаться это делать они, несомненно, будут. Конечно, если им удастся выдержать конкуренцию с Турцией, которая активно вовлекает в проведение своей политики близкие к себе страны. Например, когда в Сербии начались дискуссии о перспективах дальнейшей работы НИС, этим вопросом ненавязчиво интересовалась SOCAR (Государственная нефтяная компания Азербайджанской Республики, ГНКАР).
Впрочем, можно не сомневаться, что желание принять участие в переделе энергетического сектора Балканского региона, если таковой начнется, изъявят и другие игроки, не обремененные санкциями. Особенно те, которые могут организовать поставки нефтегазового сырья или даже выступить его источником. Всё это на Балканах вполне себе открыто обсуждается.
Ожидания и возможности
– Если подвести итог, какими вы видите дальнейшие перспективы Балкан? Как будет развиваться ситуация?
– Будет продолжаться политика выдавливания России из региона и выкручивания рук симпатизирующим нам странам, народам, политическим группам. Технически это, скорее всего, будет происходить не в форме евроинтеграции, а с заталкиванием Сербии и БиГ в НАТО. Чтобы в руках у Коллективного Запада были уже неоспоримые рычаги давления и контроля местных элит.
– А насколько велика вероятность того, что это всё-таки удастся сделать? В конце концов сербы сдадутся?
– Сдаваться они не хотят. Этого совершенно точно не хочет народ – население, поскольку это крайне непопулярно и вызывает отторжение. Но это останется площадкой борьбы. Так как взрыв симпатий среди сербов к России с февраля текущего года во многом вызван именно тем, что против нас ополчился весь Коллективный Запад. Однако без поддержки России и их союзников, учитывая всё неравенство сил, потенциалов и размеров, противостоять усиливающемуся давлению сербам будет крайне тяжело.
Беседу вел Денис Кириллов