Зачем Западу Ближний Восток. Часть IV

Чтобы понять кто и зачем устраивает управляемый хаос на Ближнем Востоке достаточно разобраться в причинах столь повышенного интереса Запада к ближневосточному региону и отдельным его странам. Например, в том, почему столько копий Великобританией и США сломано вокруг Ирака. То есть на этот раз обратимся к подводной части исторического айсберга. На самом деле никого на Западе не интересует ни земля, ни народ, ни культура, ни история, ни вероисповедание населения Ирака, ни политические режимы этой страны. И никогда никого на Западе всё это нисколько и не интересовало. Но доступ к управлению огромными доходами от контроля и экспорта ресурсов Ирака, а также к перспективам включения иракского энергетического потенциала в свои активы, превратился в самую настоящую «идею фикс» коллективного Запада во главе с Великобританией, а затем и США.

Часть I: http://www.samovar-news.com/2018/03/12/zachem-zapadu-blizhnij-vostok-chast-1/

Часть II: http://www.samovar-news.com/2018/03/20/zachem-zapadu-blizhnij-vostok-chast-ii/

Часть III: http://www.samovar-news.com/2018/04/04/zachem-zapadu-blizhnij-vostok-chast-iii/

Нефтяная лихорадка

Западный бизнес начал проявлять неподдельный интерес к территории современного Ирака еще задолго до того как развалилась Османская империя и «иракские» земли были оккупированы британцами.В Месопотамию его тянули огромные потенциальные ресурсы нефти, которые никем не контролировались, а также перспективы застолбить эти ресурсы за своими компаниями.

О том, что на территории Ирака могут залегать крупные запасы углеводородов, стало понятно уже очень и очень давно.

Было прекрасно известно, что горную смолу (битум) жители Месопотамии начали использовать в «народном хозяйстве» еще до пятого тысячелетия до нашей эры.

С первого тысячелетия до нашей эры в долине Тигра и Евфрата начали добывать сырую нефть с поверхности открытых водоемов, а затем и с помощью колодцев.

В средние века нефть и горную смолу в Междуречье производили уже открытым способом в карьерах.

Добыча черного золота здесь активно развивалась и дальше. Что и неудивительно, ведь в отдельных районах «иракская» земля практически сочилась нефтью.

На основе всего этого на Западе сформировалось устойчивое убеждение в том, что в недрах Месопотамии залегают огромные запасы черного золота. А к концу XIX века это убеждение еще больше укрепилось. Ведь человечество вступало в новую стадию своего развития – начиналась эпоха нефти.

Соответственно первые попытки получить доступ к нефтяным ресурсам Междуречья западный бизнес предпринял еще во времена контроля «иракской» территории Османской империей.

Правда, пионерами здесь выступили вовсе не британцы, а немцы. Именно германские компании и банки, участвовавшие в прокладке железной дороги Берлин – Багдад, заявили свои претензии на нефтяные ресурсы Месопотамии.

Впрочем, практически сразу же разделить с ними финансовые риски на этом направлении предложил британский бизнес.

И в 1911 году началось формирование совместного англо-германского объединения для работы на нефтяном направлении в подконтрольном Османской империи Междуречье на базе African and Eastern Concession Ltd. В 1912-м эта структура была переименована в Turkish Petroleum Company.

Инициатором и идеологом создания этого совместного предприятия, как считается, выступил британский финансист с армянскими корнями Галуст Гюльбенкян.

Он так ловко устроил дело, что германский Deutsche Bank оказался в Turkish Petroleum Company в положении миноритарного акционера.

Между тем как крупнейшим владельцем компании стала подконтрольная британскому правительству Anglo-Persian Oil Company. Достаточно сказать, что к 1914-му ей принадлежало 50% акций Turkish Petroleum Company.

Также доли в этом предприятии получили дочерняя структура англо-голландской Royal Dutch Shell (Anglo-Saxon Oil Company) и контролируемый британцами National Bank of Turkey, а также собственно Галуст Гюльбенкян.

Таким образом британцы ловко перехватили у Германии «нефтяную» инициативу в Месопотамии. А вопрос о полном отстранении немцев от перспективного бизнеса оставался вопросом лишь времени и случая.

Однако на первом этапе немцы британцам все-таки были еще нужны. Напомним, что первоначальной задачей Turkish Petroleum было получение концессий на поиск и разведку месопотамской нефти от султана Османской империи и его правительства, которые базировались в Константинополе.

Задача эта, благодаря участию немцев в предприятии, была фактически достигнута. Deutsche Bank получил разрешение Анатолийской железнодорожной компании (Anatolian Railway Company) на поиск полезных ископаемых в Месопотамии вдоль возводимой немцами железнодорожной полосы.

И разрешение это было одобрено великим визирем Османской империи. Однако из-за начала Первой мировой войны сделка была сорвана. Что, впрочем, не слишком огорчило британцев, ибо затем всё произошло почти так, как они и рассчитывали изначально.

А именно – нефтяной бизнес в Междуречье должен был оказаться полностью в их распоряжении. В результате именно так и произошло.

В 1914 году британские войска совершенно не случайно вторглись в Месопотамию, и к 1918-му контролировали уже всю ее территорию.

А, по итогам Первой мировой войны, Османская империя перестала существовать. И на ее осколках победители создали новые, подконтрольные себе государства.

Так, в 1920-м было создано колониальное государство Ирак, право на управление которым (до 1932 года) Лига Наций выдала Великобритании. В 1921-м Ирак был провозглашен королевством – в стране была установлена конституционная монархия.

Всё это лишь усилило энергетические аппетиты западного бизнеса относительно Ирака.

Ведь Первая мировая война наглядно показала насколько значима для мировых держав нефть. Черное золото и двигатель внутреннего сгорания кардинально изменили понятие о мобильности военных действий на суше, на море и в небе.

И, очевидно, что они открывали для бизнеса новые горизонты и в мирное время. Тем более, что именно бизнес транснациональный, с британскими и американскими корнями, становился настоящим хозяином жизни на глобальном рынке.

Такая ситуация спровоцировала не только стремительный рост мирового спроса на нефть, но и показала принципиальную важность наличия собственных источников черного золота для великих держав.

Поэтому распад Османской империи привел к существенному изменению состава акционеров Turkish Petroleum и их долевого участия в капитале этого совместного предприятия. Между тем, именно Великобритания осталась ключевым акционером обновленной компании.

Поскольку одним из первоначальных акционеров Turkish Petroleum был Deutsche Bank, французы потребовали передать эту долю в качестве военного трофея Compagnie Française des Pétroles. В то же время долю в обновленном совместном предприятии потребовали и американцы.

Вхождение американских компаний в состав акционеров Turkish Petroleum было одобрено прежним составом ключевых владельцев предприятия. Правда, потребовалось несколько лет, чтобы договориться о перераспределении долей в капитале компании. Ибо никто из акционеров нефтяного бизнеса не горел желанием ослаблять свои позиции.

Между тем в 1925 году Turkish Petroleum получила концессию, которая дала ей монопольное право на поиск, разведку и добычу нефти на всей территории Ирака – такое привилегированное положение компания занимала в стране, остававшейся под контролем Великобритании, вплоть до 1961 года.

Условия концессии предполагали, что за это Turkish Petroleum будет выплачивать роялти иракскому государству за каждую тонну добытой нефти. Правда, выплаты эти должны были начаться из прибыли Turkish Petroleum лишь через 20 лет после запуска производства черного золота.

Предполагалось, что именно за это время финансовые вложения предприятия в разработку нефтяных залежей должны были полностью окупиться. Хотя очевидно, что реально для компенсации затрат требовался намного меньший срок.

Впрочем, таким образом акционеры Turkish Petroleum застраховали свои риски, ведь крупные залежи нефти, на которые они так рассчитывали, еще нужно было найти.

Хотя нефтяной потенциал Ирака и оценивался как огромный, пока это ничем реально не было подтверждено – геологоразведочных работ на нефть в стране до сих пор просто не проводилось.

Однако в 1925–1926 годах англо-франко-американская геологическая партия, представляющая владельцев Turkish Petroleum, провела поисково-разведочные работы в Ираке, наметила точки бурения и начала строительство нефтяных скважин.

И в октябре 1927 года к северу от Киркука была получена первая нефть. Причем запасы первого же открытого месторождения оказались просто огромными, что не только подтвердило высокие оценки нефтяного потенциала страны, но даже позволило считать их до сих пор существенно заниженными.

Такой успех резко ускорил переговоры о составе акционеров Turkish Petroleum и их долях в капитале совместного предприятия.

И в середине 1928 года по 23,75% акций Turkish Petroleum были распределены между Anglo-Persian Oil Company, Royal Dutch Shell, Compagnie Française des Pétroles и консорциумом пяти американских компаний Near East Development Corporation (NEDC).

В состав NEDC вошли Standard Oil of New Jersey (Esso), Standard Oil Company of New York (Socony), Gulf Oil Corporation, Pan-American Petroleum and Transport Company и Atlantic Richfield Co. Оставшиеся 5% получил Галуст Гюльбенкян.

Ничего личного – просто бизнес

Turkish Petroleum была зарегистрирована в Великобритании как некоммерческая организация, призванная добывать нефть за вознаграждение для своих акционеров в соответствии с распределением их долей в акционерном капитале.

Самостоятельно же Turkish Petroleum могла реализовывать нефть только на внутреннем рынке Ирака. Понятное дело, что объемы таких продаж были минимальными.

Что же касается пользы от деятельности Turkish Petroleum для самого Ирака, ее фактически не было.

Согласно условиям, установленным еще в 1920-м на конференции в Сан-Ремо, где распределялись мандаты на внешнее управление ближневосточными территориями бывшей Османской империи, Ирак имел право на получение 20-процентной доли в акционерном капитале Turkish Petroleum.

Однако англо-франко-американские акционеры компании сделали всё, чтобы этого не случилось. А, напомним, что роялти иракскому государству за каждую тонну добытой нефти Turkish Petroleum должна была выплачивать из прибыли только через 20 лет после начала добычи нефти.

Поэтому, хотя в 1929 году Turkish Petroleum и была переименована в Iraq Petroleum Company, собственно Ираку это ровным счетом ничего не принесло.

С самого начала нефтяная концессия Iraq Petroleum охватывала весь Ирак. Однако добычу нефти компания вела на площади, не превышающей 0,5% территории страны.

При этом Iraq Petroleum вовсе не спешила наращивать производство черного золота даже на уже действующих промыслах.

Не говоря уже о вводе в эксплуатацию новых месторождений, а тем более о проведении активных геологоразведочных работ.

Причем это было связано не только с низкой активностью эксплуатационного бурения, но и с созданием соответствующей инфраструктуры для добычи и транспортировки нефти с заведомо низкой производительностью и пропускной способностью.

Между тем, происходило это совсем не потому, что финансовые или технические возможности Iraq Petroleum были как-то или чем-то ограничены. Это была совершенно целенаправленная и осознанная политика ключевых акционеров компании.

Дело в том, что такие владельцы Iraq Petroleum, как британская Anglo-Persian Oil Company, англо-голландская Royal Dutch Shell и осколки рокфеллеровской Standard Oil в составе американского консорциума NEDC, имели огромные запасы и объемы производства нефти за пределами Ирака.

Напомним, что в то время глобальный рынок нефти практически полностью контролировали именно транснациональные корпорации с британскими и американскими корнями. Они же фактически определяли и мировые цены на нефть.

Еще в 1928 году Royal Dutch Shell, Anglo-Persian Oil Company (впоследствии переименованная в British Petroleum) и американская Esso (впоследствии – Exxon) подписали неформальное соглашение о разделе рынков.

А в 1932 году к этому нефтяному картелю присоединились американские Gulf Oil, Socony (впоследствии – Mobil Oil), Standard Oil of California (Socal, впоследствии – Chevron) и Texaco.

Именно эти англосаксонские компании де-факто контролировали глобальный рынок нефти вплоть до 1970-х. Ключевыми событиями, которые привели к потере ими мирового господства, стали нефтяные кризисы 1973-го и 1979-го годов.

Первый из них был спровоцирован эмбарго на поставку нефти арабскими странами государствам, поддержавшим Израиль в конфликте с Сирией и Египтом. Прежде всего, это касалось Великобритании и США, а также их европейских союзников.

Второй – Исламской революцией в Иране.

Свою роль сыграл и рост в 1970-х влияния «Организации стран – импортеров нефти» (ОПЕК).

Однако вернемся к Iraq Petroleum и политике ее ключевых акционеров.

Поскольку они имели значительные объемы производства нефти за пределами Ирака, а также занимали монопольное положение на мировом рынке черного золота, иракское нефтяное сырье в больших количествах им было просто не нужно.

Соответственно, они рассматривали иракскую нефтяную концессию не более, чем в качестве некоего важного, целиком и полностью подконтрольного им резерва.

Даже после формального провозглашения в 1932 году независимости Ирака ситуация практически не изменилась. И лишь в 1938 году Iraq Petroleum начала добывать более-менее значительные объемы иракской нефти.

Да и то лишь под угрозой пересмотра или отъема нефтяной концессии.

Впрочем, можно даже не сомневаться, что тогда англосаксонские транснациональные компании не позволили бы никому лишить себя привилегированного положения в Ираке.

Достаточно вспомнить чем закончился «прогерманский», а по сути «антибританский» военный переворот, совершенный в 1941 году иракским премьер-министром Рашидом Али аль-Гайлани при поддержке офицеров вооруженных сил Ирака, игравших ключевую роль в политической жизни своей страны в 1930-х годах.

Тогда попытка выйти из-под британского контроля с треском провалилась. Просто потому, что для защиты иракского нефтяного бизнеса Великобритании в Басре высадились крупные соединения британских войск, которые крайне оперативно решили все назревшие проблемы.

Однако после Второй мировой войны политическая конфигурация мира кардинально изменилась (кстати, процесс ее передела начался задолго до этого), и, как результат, влияние Великобритании на Ирак стало, хоть и очень постепенно, но всё-таки ослабевать.

Стремительно набиравшее обороты в мире движение против колониальной зависимости от стран Запада начало приносить вполне осязаемые результаты, с которыми, как ни крути, считаться были вынуждены все.

В частности, революционные изменения произошли в нефтяном секторе Мексики и Венесуэлы. Они моментально отразились на всём мире и в первую очередь на нефтеносном Ближнем Востоке, включая Ирак.

МИРКО КОТИЧ