Поделиться/Share

Сегодня президент Ирана Хасан Рохани начал двухдневный (27-28 марта) официальный визит в Россию. В ходе поездки он обсудит с российским президентом Владимиром Путиным целый ряд вопросов. Однако это вряд ли приведёт к улучшению российско-иранских отношений, считает эксперт по Ближнему Востоку и Азии, востоковед Игорь Панкратенко:

– Чего ждут иранцы? Начиная с 2009-2010 годов, одной из целей иранской внешней политики являлось создание стратегического партнёрства с Россией. То есть – полномасштабного взаимодействия, включающего в себя экономическую составляющую, военно-техническое сотрудничество, координацию неких политических усилий на Ближнем Востоке и в Центральной Азии.

Этот курс был начат администрацией прежнего президента Ирана Махмуда Ахмадинежада. Но, поскольку, устремления иранской стороны, по ряду причин, не встретили понимания Кремля, то сейчас приоритеты Тегерана несколько изменились. Сегодня для администрации действующего президента Ирана Хасана Рухани задача выглядит следующим образом: будет стратегический союз с Москвой – замечательно, нет – найдём других партнёров и сыграем на противоходах.

То есть и популярность России, и популярность президента Владимира Путина, и заинтересованность в российско-иранском сотрудничестве в Тегеране сейчас гораздо слабее, чем хотя бы даже два года назад. Это очень сильно ощущается даже на уровне общения с иранскими экспертами и политиками, в разговоре с которыми отчётливо слышаться совсем другие интонации, чем ещё несколько лет назад.

В немалой степени в сложившейся ситуации негативную роль сыграла, конечно, Сирия. Поскольку, что бы там не говорилось о российско-иранской, либо российско-ирано-турецкой оси, на самом деле ситуация выглядит совершенно противоположным образом. Интересы Москвы и Тегерана в отношении Сирии всё более и более расходятся.

К этому добавились и инциденты с сирийской авиабазой «Хмеймим», и трагические события в сирийском Хан-Тумане, когда из-за отсутствия поддержки российской авиации иранцы понесли значительные людские потери, откровенное подыгрывание Израилю со стороны Кремля и целый ряд других факторов, которые всё больше и больше отдаляют Иран от России.

С объективной точки зрения, если исходить из национальных интересов страны, Москва нуждается в более тесных контактах с Ираном. Хотя бы потому, чтобы иметь возможность использовать «иранскую карту» в своих переговорах и манёврах в отношении и США, и Евросоюза, и суннитских государств Ближнего и Среднего Востока.

Однако, по факту, стратегическая игра уступает место тактической возне, в ходе которой Тегеран становится для Кремля некой разменной монетой. В Иране это прекрасно понимают. Как понимают и то, что в один прекрасный момент Москва без зазрения совести «кинет» Тегеран в обмен на какие-то уступки Кремлю со стороны Запада. Что, собственно, уже неоднократно бывало.

Отечественные средства массовой коммуникации и пропаганды, как обычно, уже преисполнены всевозможных восторгов и розовых надежд в отношении этой встречи, но лично я предпочитаю исходить из фактуры.

А она на сегодняшний день заключается в том, что товарооборот между Россией и Ираном в сравнении с показателями 2010 года сократился в пять раз. И я не вижу оснований, чтобы до конца текущего года он дотянул хотя бы до 1 млрд долларов. Это – первое.

Второе – все планы военно-технического сотрудничества сегодня существуют исключительно на бумаге. В том числе вопрос по поставке в Иран российских зенитно-ракетных комплексов С-300 до сих пор так и не решён.

И, наконец, третий момент. Российские банки не восстановили и продолжают сдерживать любые контакты с Ираном. То есть, финансов-банковских связей между нашими странами по-прежнему нет. О чём в такой ситуации вообще можно говорить?

В Тегеране всё это прекрасно видят. В этой ситуации большую роль играет ещё и то, что в Иране приближаются президентские выборы, которые пройдут 19 мая. Успех участия в них Рухани не очевиден, так как ему по ногам, рукам и по рейтингу серпом прошёлся Дональд Трамп. И победа на выборах Рухани выглядит не такой уж безоговорочной, как это представлялось ещё каких-то несколько месяцев назад.

Поэтому иранцы тоже не прочь «поиграть» с американцами, «припугнуть» их своим возможным сближением с Россией. Но не думаю, что этот визит и встреча Хасана Рухани с Владимиром Путиным окажут сколько-нибудь серьёзное влияние на наши двусторонние отношения. Будет не жарко-не холодно, и иранская политика Кремля так и останется «качелями». То есть, то к Тегерану, то к Вашингтону – в зависимости от экономической конъюнктуры.

Насколько я знаю, тот пакет документов, который подготовлен для обсуждения в ходе визита, не включает в себя конкретные соглашения – это, в основном, меморандумы и протоколы о намерениях. То есть то, что предстоит ещё долго-долго согласовывать, и что из этого, в конце концов, получится – очень большой вопрос.

На обсуждения вынесены вопросы, касающиеся атомной энергетики, которая у нас подвисает, Каспия, взаимодействия в газовой сфере и сотрудничества в области модернизации иранских железных дорог. Ну, и, конечно, будут затронуты политические вопросы, о которых я уже говорил.

Поделиться/Share

24 КОММЕНТАРИИ

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.